значение, определение слова
СНОП, -а, м. 1. Связка срезанных стеблей с колосьями (хлебных злаков и нек-рых других растений). Вязать снопы. Ржаной с. С. риса. Упал как с. (тяжело повалился, рухнул). 2. перен. Излучение в виде лучей, искр, исходящих из одного центра. С. света. С. лучей. II прил. сноповый, -ая, -ое (к 1 знач.).
СНОП — книги
…го года оказался тем ужаснее, что, едва приблизилась к концу скудная жатва, – хлынули с ужасающею силою сентябрьские дожди и не дали убрать снопов в скирды. Хлеб сгнивал на поле. Народ был в ужасе и с…
…чи, предвещающие появление солнца; прохладные, далеко гонящие дремоту утренние туманы носятся над сонными улицами какими-то грозно одушевленными снопами ; по самым улицам ленивою и неслышною поступью т…
Салтыков начинает настоящую рецензию с парирования обвинений в «клиентизме» и «наездничестве», вызванных его предыдущей рецензией на «Сочинения» Полонского. Он повторяет свою прежнюю оценку творчества Полонского и подтверждает ее анализом двух произведений поэта, включенных в новый сборник (роман «Признания Сергея Чалыгина», аллегория «Ночь в Летнем саду»). И то и другое, по его мнению, свидетельствуют о том, что «неясность миросозерцания есть недостаток настолько важный, что всю творческую деятельность художника сводит к нулю». Так Салтыков еще раз формулирует одно из главных положений своей эстетики.
…букет цветов, распространяя кругом травянистый, болотный аромат, на стёклах гравюр и фотографий, на крашеном полу; и воздух в широких снопах света, лившихся косо из окон, завешенных до половины тёмной…
… тень, только в правом углу, у собора, через прилегающую к этой стороне Пьяцетту, врывался низкий сноп лучей. Камни Пьяцетты были облиты этими лучами, и дальше, за нею, горела воздушная вода Большого …
СНОП, -а, м. 1. Связка срезанных стеблей с колосьями (хлебных злаков и нек-рых других растений). Вязать снопы. Ржаной с. С. риса. Упал как с. (тяжело повалился, рухнул). 2. перен. Излучение в виде лучей, искр, исходящих из одного центра. С. света. С. лучей. II прил. сноповый, -ая, -ое (к 1 знач.).
Чем Можно Вымыть Колосья Для Снопов
Жа́тва — процесс уборки злаковых культур, один из наиболее ответственных периодов в хозяйственном цикле земледельцев, относящихся к хлебу как к высшей ценности; в обрядовом комплексе, сопровождавшем жатву, особенно выделяются ритуалы, отмечающие её начало (зажинки) и конец (обжинки, дожинки).
Слово «жатва» происходит от глагола жать, жму; сожимать, жменя (горсть) — обычно рожь, пшеницу, ячмень повсюду жали серпом сжимали рукой и подсекали серпом), считалось большим грехом косить пшеницу косой. Если плохую пшеницу нельзя было сжать серпом, её брали в жменю (горсть) и вырывали с корнем.
Славянские обычаи
Хотя время уборки урожая определялось в каждой местности климатическими и погодными условиями, тем не менее во многих местах её стремились приурочить к календарным праздникам, близким по срокам к жатве. Например, у русских начинали уборку яровых со дня Прокопия-жатвенника 8 (21) июля или после Ильина дня 20 июля (2 августа) (ср.: «Илья лето кончает, жито зажинает»).
С периодом жатвы связан обширный комплекс обрядов и магических ритуалов. Они не приурочивались к определенной дате, а зависели от времени созревания злаков. Жертвенные обряды проводились, чтобы отблагодарить землю-матушку за долгожданный урожай. С помощью магических действий участники обряда стремились вернуть земле плодородие, обеспечивая урожай будущего года. Кроме того, обряд имел практическое значение: жницам требовался перерыв в работе.
В ряде мест до начала жатвы хозяева ходили в поле смотреть, поспело ли зерно и пора ли приступать к жатве (ср. бел. название обычая «оглядины жита»). Перед жатвой совершался также крестный ход на ниву, которую священник окроплял святой водой и благословлял.
Начало жатвы (зажин, зажинки ) было обставлено целым рядом ритуалов и магических действий, из которых главным считался правильный выбор зажинщицы», т.е. такой жницы, которая славилась надёжным здоровьем, силой, ловкостью, «лёгкой рукой».
Зажин
При зажине с помощью магии защищали работников от болей в пояснице и руках: приступавшие к Ж. затыкали за пояс первые сжатые колосья; опоясывались растениями или колосьями ржи с приговором: «Как матушка рожь стала год, да не устала, так моя спинушка жать бы не устала»; первой горстью срезанных колосьев потирали спину; затыкали на спине за пояс дубовую ветку, «чтобы спина была крепкая как дуб»; зажинали левой рукой, перевязанной красной нитью; кисти рук и ручку серпа обвязывали красной шерстяной ниткой или накручивали на правую руку жгут из житных стеблей; «катались» по ниве и т.п. Почти повсеместно соблюдался запрет забивать серп в землю, чтобы не спровоцировать болей в пояснице. Нельзя было также передавать его один другому из рук в руки: для передачи другому лицу серп клали на землю.
После окончания жатвы хлеба во многих местах хозяйка дома выходила на поле и несколько раз каталась по последней полосе, приговаривая: «Нива, нива, отдай мою силу». Считалось, что после этого обряда земля отдает женщине потраченные во время жатвы силы.
Обряд первого снопа — именинника
Начало жатвы отмечалось особым обрядом первого снопа — именинника. Его жала старшая в семье женщина. Утром она молилась, шла в поле и жала три снопа. Их укладывали на поле крестом, сверху клали кусок черного хлеба с солью и икону Спасителя. Жница возвращалась домой, и только после этого на поле выходили остальные жницы. В северных районах обряд первого снопа производили коллективно. До него также не приступали к жатве: считалось, что иначе Господь накажет потерей урожая.
Собранный сноп обвязывали лентами, украшали цветами и ставили под иконами в переднем углу. Когда жатва заканчивалась, первый сноп скармливали домашним животным, часть зерен прятали до следующего сева и подсыпали в первую пригоршню зерна.
Поскольку жатва воспринималась как роды земли, хлеб жали только женщины, во многих областях мужчинам запрещалось подходить к полю до окончания жатвы. По полосе двигались в строгом порядке — вначале хозяйка дома, за ней дочери, затем снохи. Меняться местами или брать чужой серп не разрешалось.
Начало зажинок, как правило, сопровождалось специальными заговорными формулами. Первые сжатые колосья несли освящать в церковь, торжественно вносили в амбар или в дом, ставили под иконы, где оставляли их до молотьбы. Иногда день накануне жатвы отмечался общими празднествами и угощениями.
Важная роль при зажине отводилась магии, защищавшей работников от болей в пояснице и руках.
Другой восточно-славянский жатвенный ритуал — обвязывание пучками злаковых стеблей любого, кто первый раз появился в поле, не будучи участником жатвы. Часто он совершался по отношению к хозяину поля наёмными жнецами или лицами, приглашёнными для толочной работы.
В период жатвы соблюдались особые правила поведения и запреты . Чтобы не навлечь грозы и пожаров на собранный в поле хлеб, прекращали работы в те календарные праздники, которые приходились на время страды (например, дни Бориса и Глеба, Пантелеймона-Зажимного, св. Павла и др.); в эти дни старались не зажигать в домах огня и даже не топили печи (см. Ильин день, Огненная Мария, Пантелеймон Целитель). Выходить на жатву следовало каждый день чисто вымытым и в белой одежде; запрещалось увязывать в сноп колосья, сжатые другой жницей, чтобы «не завязать у неё будущих детей». При уходе с недожатого участка поля оставляли с края две горсти колосьев, положенных крест-накрест (в.-слав.).
Если в текущем году в семье был покойник, то первый снопок, срезанный при зажине, не вносили в дом, а бросали его прямо в поле, «каб мыши i птушкi памянули нябожчыка». Во многих славянских традициях сохранились представления о том, что в несжатых колосьях скрываются обитающие в злаках полевые духи или души умерших родственников.
Обряд вождения колоска
В некоторых районах жатва открывалась обрядом вождения колоска. В нем участвовали только девушки и молодые женщины, вышедшие замуж в текущем году. Главным действующим лицом была девочка девяти — двенадцати лет, ее одевали в нарядный сарафан, голову украшали цветочным венком и яркими лентами.
Подойдя к полю, девушки становились парами друг за другом, соединив руки наподобие ворот. Девочка шла между ними, поочередно дотрагиваясь до головы каждой участницы. Как только она проходила мимо пары, девушки расцепляли руки и становились вперед, продолжая дорожку. Процессия медленно передвигалась вокруг поля, где колосились рожь или пшеница.
Иногда девушки держали в руках березовые поленья или прутья. Обойдя поле, процессия останавливалась, передняя пара вместе с девочкой подходила к колосьям. Девочка срывала несколько колосьев и бежала к деревне, разбрасывая стебли по дороге. В ряде случаев упавшие на землю колосья использовали для гадания. Если колос поднимал неженатый мужчина, он должен был жениться в ближайший мясоед (период между Успенским и Рождественским постами).
Во время работы женщины пели песни. Пение помогало организовать ритмический темп работ, каждая строчка в жатвенной песне заканчивалась высоким возгласом «у» или «гу»:
Толока
Жатву старались закончить как можно быстрее, пока не осыпалось зерно. Поэтому нередко хлеб дожинали «всем миром», выходя на одно поле. По дороге на толоку (совместную работу) и домой пели песни, в которых обращались к зерну:
Когда заканчивали жать поле, землю благодарили и просили ее передать часть своей силы:
Нивка, нивка,
Дай мою силку на другую нивку.
Обряд обнимания «козы»
Окончание жатвы сопровождалось особым обрядом обнимания «козы». Старшая жница оставляла небольшую круглую площадку несжатых колосьев, вокруг нее и внутри тщательно выпалывали траву, оставшиеся колосья связывали наверху. Так получался небольшой шалашик, называвшийся «козой». Одновременно приносили дар матери-земле: в середину шалашика клали ломоть хлеба, посыпанного солью, и все присутствующие читали молитву, благодаря Бога за то, что благополучно завершили жатву.
Затем начиналось гадание: старшая жница садилась на землю спиной к «козе», около нее складывали все серпы. Взяв в руки по серпу, жница кидала их через голову. Если серп при падении втыкался в землю, то это считалось недобрым предзнаменованием. Если серп падал плашмя или оказывался неподалеку от «козы», то этой жнице предсказывали долгую жизнь.
Обряд женитьбы серпа
Когда все поля были сжаты, совершали обряд женитьбы серпа. Жницы благодарили серп за то, что он помог им собрать хлеб и не обрезал руку.
Серп обматывали пучком ржи или пшеницы так, чтобы колосья свешивались с острия. Потом серпом несколько раз кололи землю, приговаривая:
Обряд пожинальной бороды
На каждом поле оставляли несжатым пучок колосьев, его называли пожинальной бородой и предназначали одному из христианских святых: Илье Пророку, Николаю Чудотворцу или Георгию Победоносцу. Стебли свисали жгутом, колосья втаптывали в землю и сверху клали кусок хлеба, посыпанного солью. При этом женщина приговаривала:
Считалось, что в оставленной на поле бородке сохранялась плодородящая сила зерна. Её стремились отдать земле, чтобы обеспечить плодородие в будущем году.
Чтобы не обидеть землю, последний сноп всегда жали молча и, не произнося ни слова, уносили домой. Этому снопу приписывалась магическая сила. Внося дожинный сноп в дом, хозяйка произносила приговор:
Зерно из снопа хранили весь год. В начале сева его подсыпали в сетево, после обмолота солому скармливали заболевшим животным.
В разных регионах хлеба созревали в разное время в зависимости от климатических условий. В южной части России жатву начинали уже в середине июля — с праздника Казанской иконы Божьей Матери, в средней полосе — с Ильина дня или со дня свв. Бориса и Глеба (24 июля / б августа), а на севере — ближе к середине августа. Первой поспевала озимая рожь, за ней яровые хлеба, овес, а потом гречиха.
Жала, жала я овес,
Перешла на гречу.
Если милого увижу —
Я к нему навстречу.
Уборка урожая считалась делом девушек и замужних женщин. Однако главными жнеями были девушки. Сильные, крепкие, ловкие, они легко справлялись с довольно трудной работой.
Жатву полагалось начинать всем в один день. Перед этим женщины выбирали из своей среды зажинальщицу, которая совершит символический зажин поля. Чаще всего это была женщина средних лет, хорошая жница, с «легкой рукой». Рано утром, тайком от всех, она бежала на поле, сжинала три небольших снопа, приговаривая, например, так:
Кыш, полышко, на конец,
Как татарский жеребец!
Бежи и ржи, уминай и рви
И у поля конец ищи!
Выбежи, выбежи,
Нам волюшку дай!
Мы пришли с вострыми серпами,
С белыми руками,
С мягкими хребтами!
После этого зажинальщица укладывала снопы крест-накрест на краю поля, а рядом оставляла кусочек хлеба с солью для Матери-Земли и иконку Спасителя для предохранения урожая от нечистой силы.
На жатву выходила вся женская половина семьи во главе с хозяйкой. Девушки и женщины надевали особую жатвенную одежду — подпоясанные белые холщовые рубахи, украшенные по подолу и на рукавах красным тканым или вышитым узором. В некоторых селах верхнюю часть рубахи шили из яркого ситца, а нижнюю — из холста, который прикрывали красивым фартуком. Головы повязывали ситцевыми платками. Жатвенная одежда была очень нарядной, соответствующей столь важному дню, когда Мать-Земля родит урожай. При этом одежда была еще и удобной для работы, свободной, в ней было не жарко под летним солнцем.
Первый день жатвы начинался с общей молитвы семьи на своей полосе. Жницы работали на поле в определенном порядке. Впереди всех шла хозяйка дома, приговаривая: «Благослови, Боже, ниву зажать! Дай, Господи, спорыньи и легкости, доброго здоровья!» (Народная традиционная культура Псковской области. С. 65). По правую руку от нее шла старшая дочь, за ней по старшинству — остальные дочери, а за ними снохи. Первый сноп полагалось сжать старшей в семье дочери, чтобы она осенью вышла замуж: «Первый снопик жать — жениха наживать». Верили, что первая пясточка срезанных стеблей ржи и первый собранный из них сноп обладают «спором», «споркостью» — особой жизнедающей силой, так необходимой будущей хозяйке и матери.
На поле жнеи отправлялись после того, как солнце осушит росу. Хлеб, покрытый росой, жать было нельзя, чтобы зерно и солома не сгнили до обмолота. Девушки вместе шли на поле, пели песни, которые получили название жатвенных. Главной темой песен была несчастная любовь:
Рано-рано наше подворьице зарастает.
Заросло-зацвело наше подворьице травою-муравою.
То не травушка в поле, не муравушка, розовы цветочки.
Там цвели в поле цветочки, цвели, да повяли.
Любил парень красну девицу, да покинул.
Покинувши девчонку, над ней насмеялся.
Ты не смейся, парень, над девчонкой, ты еще сам холост.
Холост-неженатый, нету жены взятой.
Во время работы девушкам петь не полагалось — это была прерогатива только замужних женщин. Замужние женщины обращались в песнях к Богу, ниве, солнцу, полевым духам с просьбой о помощи:
Да унеси, Боже, тучу грозовую,
Да спаси, Боже, ниву трудовую.
Крестьянские поля (полосы) располагались рядом. Жницы могли видеть, как работают соседки, перекликаться друг с другом, подбадривать уставших, укорять ленивых. Песни перемежались так называемым гуканьем, то есть криками, возгласами «У-у!», «Эй!», оханьем-уханьем. Гуканье было столь сильным, что его можно было услышать в отдаленных от полей деревнях. Весь этот многоголосный шум красиво назвали «пением жнивы».
Чтобы к вечеру была выполнена определенная часть работы, отстающих подгоняли: «Подтягай! Подтягай! Тяни! Тяни козу-то свою!» Каждая девушка старалась нажать побольше снопов, опередить своих подруг, а не попасть в отстающие. Над ленивыми смеялись, кричали: «Девка! Кила тебе!» — а ночью на полосу нерадивым девушкам «ставили килу»: втыкали в землю палку с привязанным к ней пуком соломы или старым лаптем. По качеству и быстроте работы определяли, «работлива» ли девушка, будет ли она хорошей хозяйкой дома. Если жница оставляла за собой несжатую бороздку, то говорили, что у нее «мужик будет нутрец»; если снопы получались большие, то и мужик будет большой, если ровные и красивые, то богатый и трудолюбивый. Чтобы работа спорилась, девушки приговаривали: «Полоска в край, как белый зай, кыш, погоняй, кыш, погоняй!» (Морозов И. А., Слепцова И. С. С. 119), а чтобы не уставать, перепоясывались жгутиком из стеблей со словами: «Как матушка рожь стала год, да не устала, так и моя спинушка жать бы не устала» (Майков Л. Н. С. 204).
Работа заканчивалась, когда солнце склонялось к закату и жнива покрывалась росой. Оставаться на поле после захода не разрешалось: по поверью, это могло помешать умершим предкам «гулять по полям и радоваться урожаю». Перед уходом с недожатой полосы полагалось для предохранения ее от порчи положить крест-накрест две горсточки стеблей. Серпы, спрятав, обычно оставляли в поле, а не несли их в дом, чтобы не накликать дождь.
После трудового дня девушки опять собирались в стайку и все вместе отправлялись отдыхать, распевая про несчастную любовь:
Песни пела, грудь болела,
Сердце надрывалося.
По лицу катились слезы —
С милым расставалася.
Услышав громкое пение, появлялись парни, которые заигрывали с девушками в расчете на их благосклонность. Шутки парней порой бывали довольно грубоватыми. Например, парни пугали девушек, неожиданно нападая на них из-за кустов, или ставили «кляпцы»: перевязывали верхушки трав, росших по обе стороны дорожки, по которой шли девушки. В темную пору девушки могли не заметить ловушки, падали, вызывая радостный смех парней.
Дальше шли вместе, а девушки «припевали» парням невест:
У нас Марьюшка садом шла,
У нас Васильевна зеленым.
Заглядел ее Иван-молодец:
«Вот идет моя ценная, красотою неоценная.
Всю деревеньку насквозь прошел,
Краше-лучше я Марии не нашел.
Ты, Марьюшка, душечка,
Обойми меня радостно,
Поцелуй меня, пожалуйста, в уста».
Жатву старались завершить все в один день. Если кто-либо не справлялся вовремя, ему на помощь спешили соседи. Это было вызвано естественным желанием помочь соседу, а также тем, что несжатые полосы мешали вывозу снопов с полей на гумно и выпасу скота, который выпускали на пожню.
Окончание тяжелой страдной работы отмечалось очень празднично. Девушки и женщины исполняли дожинальные песни, в которых славили ниву и Бога:
А слава Богу
До нового году,
Слава Богу,
Ниву пожали,
Страду пострадали!
Слава Богу
До нового году!
В последний день жатвы проводилось множество обрядов. Их суть заключалась в том, чтобы поблагодарить поле за урожай, попросить его плодоносить на будущий год и взять от поля здоровье себе и своим близким. В одних селах девушки и женщины становились в круг, брали серпы, поднимали их вверх и просили: «Уроди, Господи! на будущий год, чтоб рожь была стеной». В других благодарили за работу серп, навивая на него стебельки ржи: «Спасибо, серяпок, что меня ты поберег, теперь я тебя поберегу, пшеницей накормлю».
Почти по всей России был распространен обычай «завивать бороду», то есть специально оставленные на поле несжатыми колосья завязывали лентами или заплетали в косичку, а под ними на землю клали кусок хлеба с солью. «Бороду» завязывала хозяйка дома в присутствии всех жниц семьи. Девушкам разрешалось перед началом обряда сжать несколько пясточек, оставленных Илье на бороду колосьев. Если девушка сжинала парное количество колосьев — это означало, что на Покров к ней приедут сваты, если нечетное — придется ждать сватов до зимнего мясоеда. После этого девушки уходили веселиться своей стайкой, а бабы, взявшись за руки, начинали приплясывать вокруг бороды, произнося заклинание:
Уж мы вьем, вьем бороду
У Гаврилы на поле,
Завиваем бороду
У Васильевича да на широком,
У Васильевича да на широком.
На нивы великой,
На полосы широкой,
Да на горы на высокой,
На земле чернопахотной,
На землице на пахотной.
После уборки всех хлебов в деревне устраивалась коллективная трапеза с пивом, вареным мясом, «отжиночными» пирогами, яичницей. Девушки и парни, посидев вместе со всеми, отправлялись на гулянье и веселились до самого утра.
С периодом жатвы был связан целый комплекс обрядов и магических ритуалов. Они не были приурочены к определенной дате, а зависели от времени созревания злаков. Жертвенные обряды проводились, чтобы отблагодарить землю-матушку за долгожданный урожай. С помощью магических действий участники обряда стремились вернуть земле плодородие, чтобы на будущий год урожай удался. Кроме того, обряд имел практическое значение: жницам требовался определенный перерыв в работе.
Начало жатвы отмечалось особым обрядом «первого снопа». Первый сноп, называемый именинником, жала старшая в семье женщина. Сноп обвязывали лентами, украшали цветами, а затем ставили под иконами в переднем углу. Когда жатва заканчивалась, сноп скармливали домашним животным, а часть зерен прятали до следующего сева. Эти зерна через год подсыпали в первую пригоршню зерна.
Жатву старались закончить как можно быстрее, пока из колосьев не осыпалось зерно. Поэтому нередко хлеб дожинали всем миром, выходя на одно поле.
Окончание жатвы сопровождалось особым обрядом «обнимания козы». Старшая жница оставляла небольшую круглую площадку не сжатых колосьев, вокруг нее и внутри тщательно выпалывали траву, оставшиеся колосья связывали наверху. Так получался небольшой шалашик, называвшийся «козой». В середину шалашика клали ломоть хлеба, посыпанного солью: приносили дар Матери-земле.
После этого начиналось гадание: старшая жница садилась на землю спиной к «козе», около нее складывали серпы. Взяв в руку по одному серпу, жница кидала их через голову. Если серп при падении втыкался в землю, то это считалось недобрым предзнаменованием. Если серп падал плашмя или оказывался неподалеку от козы, то его хозяйке предсказывали долгую жизнь.
Когда все поля были сжаты, совершали обряд женитьбы серпа. Жницы благодарили серп за то, что он помог им собрать хлеб и не обрезал руку.
На каждом поле оставляли несжатым пучок колосьев — его называли пожинальной бородой. Для этого стебли свивали жгутом, а колосья втаптывали в землю. Затем сверху клали кусок хлеба, посыпанного солью.
Считалось, что в оставленной на поле бородке сохранялась плодородящая сила зерна, ее стремились отдать земле, чтобы обеспечить плодородие земли в будущем году.
Чтобы не обидеть землю, последний сноп всегда жали молча, потом, не произнося ни слова, уносили домой. Этому снопу приписывалась магическая сила. Зерно из снопа хранили весь год.
На каждом поле оставляли несжатым пучок колосьев — его называли пожинальной бородой. Для этого стебли свивали жгутом, а колосья втаптывали в землю. Затем сверху клали кусок хлеба, посыпанного солью.
Словарь синонимов русского языка — онлайн подбор
Неверная длина запроса, либо неверный запрос.
Синонимы к словам и словосочетаниям на букву:
А Б В Г Д Е Ё Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ы Э Ю Я
Синонимы — слова, звучание и написание которых различно, но при этом у них похожее значение (например, огонь — пламя, трудный — тяжелый). Чаще всего они принадлежат к одной и той же части речи.
Подробнее почитать про синонимы можно по этой ссылке. А чтобы найти синоним к слову, воспользуйтесь формой наверху.
Если вы копирайтер, поэт, писатель, студент, школьник, ищите, чем заменить слово, либо желаете улучшить свою речь, то этот сайт обязательно поможет вам. С помощью нашего онлайн словаря синонимов русского языка можно легко найти слова с похожим смыслом. Просто введите слово или устойчивое выражение в поле формы поиска и нажмите кнопку «Найти синонимы». Сервис сделает хороший подбор слов и фраз (всего их сотни тысяч, а связей слово-синоним – миллионы). Если слово набрано неправильно (с орфографической ошибкой или в неправильной раскладке), то будет предложено исправленное слово. Также есть следующие возможности:
- Скрыть словосочетания.
- Показать синонимы строкой вместо таблицы.
- Открыть предложения с искомым словом (для поиска предложений есть также специальная страница).
- Показать значение слова из толкового словаря.
- Посмотреть исходную (как в искомом слове), начальную форму синонимов, частоту слов.
- Предложить свой синоним при помощи специальной формы, если их количество недостаточное.
- Можно оставить комментарий к любой странице.
- Есть ссылки для печати и скачивания синонимов.
- Словарь антонимов русского языка.
Если у вас есть еще какие-либо идеи, пишите их в комментариях. Наша цель – быть лучшим сайтом для поиска синонимов онлайн в рунете.
sinonim.org — не онлайн синонимайзер, но хороший помощник для подбора синонимов. При разработке был использован словарь синонимов Тришина В.Н. ( http://trishin.ru ) – один из лучших, наиболее полных словарей, проверка правописания: Яндекс.Спеллер , phpMorphy, а также некоторые наши дополнения. Часто добавляются слова, предложенные пользователями и нашими редакторами. Почти все нецензурные выражения отфильтрованы и скрыты. Есть возможность пожаловаться на слова, нажав в таблице (появляется после 10 переходов по сайту).
Неверная длина запроса, либо неверный запрос.
Дожиночный сноп
15/28 августа, 16/29 августа
Сноп из последних сжатых в поле колосьев — атрибут дожиночной обрядности. Срезание снопа сопровождалось рядом ритуальных действий и запретов. Сноп обряжали в женскую одежду, использовали для гаданий, ставили под иконы и хранили до Покрова Богородицы, затем скармливали скоту, чтобы уберечь его от зимней бескормицы.
Дожиночный сноп
Дожиночный сноп (последний сноп, пожинальник, обжинок, именинник, мирской сноп, кумушка, соломатник, Солоха, Овсей, спорынья, борода, Иванушка, Христова рубашка, барин) — ритуальный предмет осенних дожиночных обрядов (см. Дожинки), представляющий собой пучок последних сжатых колосьев, определенным образом украшенных.
Дожиночный сноп мог изготавливаться, как после озимой (рожь), так и яровой (овес) жатвы. Для него на поле или на меже (московск.) оставляли участок («кружок», «ляпачок» — Белозерье) несжатых колосьев, который сжинался в последнюю очередь.
Это обычно делала хозяйка поля (Белозерье) или девушка; пожилые женщины в данном обрядовом действии участвовать не могли.
При срезании колосьев дожиночного снопа соблюдался целый ряд ритуальных действий и магических приемов. Жать его необходимо было молча (отсюда: сноп — «молчанушка», «молчальный»), отказ от речи в данном случае, по поверью, предохранял девушек и женщин от опасного влияния потусторонних сил (духов, демонических существ), в соприкосновение с которыми они вступали, совершая магические обрядовые действия с дожиночным снопом, так как в оставшихся на поле колосьях, по народным представлениям, обитал «дух нивы». Нарушение запрета говорить могло привести к нежелательным последствиям: у девушки, заговорившей во время срезания последних колосьев, жених окажется слепым; у хозяйки, не сумевшей сохранить молчание, будет реветь зимой в хлеву скотина (костромск.)
Колосья для последнего снопа зачастую сжинали иначе, чем при обычной жатве. Так, двигаясь вдоль края оставленного участка, срезали колосья и укладывали горстями по кругу на расстеленную скатерть, чтобы они не коснулись земли (Белозерье). В «гузок» (нижняя часть, комель) снопа вставляли все серпы, принимавшие участие в жатве, объясняя это тем, что зимою не будет замерзать нос (московск.); иногда последний сноп расстилали на полосе и в него клали два серпа таким образом, чтобы лезвия серпов образовывали замкнутый круг. Затем сноп связывался, при этом серпы перекрещивались внутри снопа и торчали наружу острыми концами и рукоятками. Такой сноп назывался «христовой рубашкой» и делался для обеспечения полного достатка в доме (московск.; обычай соблюдался до конца 20-х — начала 30-х гг. ХХ в.).
В восточной части Смоленской губ. дожиночный сноп устанавливался на «обабок» особым образом; при этом делалась «бабка» — десять снопов ставили житом наверх, прислоняя друг к другу и образуя круг; последний сноп, оставшийся без пары («беспарный») ставили на «бабку» житом (созревшими колосьями) вниз, вверх срезанными корнями, при этом приговаривая, чтобы на следующий год рожь лучше родилась.
В Смоленской и Тверской губерниях «обжинать» последний сноп — «бараду» заставляли девушку, которая срезала «пясточку» (горсть) колосьев и укладывала по кругу, делая так до тех пор, пока не сожнет весь оставленный на поле пучок.
При срезании дожиночного снопа обычно произносились приговоры: «Два поля дожавши, третье запахавши, отдай да положь» (ярославск.); пелись песни:
«Видит наше (мое) око,
Что край недалёко,
Постать не широка.
До краю дожнемся,
Горелки напьемся.
Хозяин — соловейко,
Поезжай за горелкой!
Хозяйка — хляптуха,
Ти готова болтуха?»
(смоленск.; Земцовский И.И. 1970. С. 517).
Последний сноп — именинник, пожинальник, обжинок — делался большим и толстым, связывался специально сделанным «свиточком», либо опоясывался красной лентой (при этом не разрешалось перевязывать сноп, который сжала другая женщина (хотя запрещение не распространялось на пожилых женщин), так как «перевязывавшая, будто бы, «завяжет детей у сжавшей», иначе «спорынью в женщине завяжет» или сделает мужа «бесплодным» (Зернова А.Б. 1932. С. 34); это относилось и к связыванию обычных снопов), украшался цветами и ситцевыми лоскутами, лентами. Нередко снопу придавался антропоморфный вид.
Так, из соломы последнего снопа делали куклу, одевали в кумачный сарафан и головной убор, украшали ожерельями и бусами (саратовск.); дожиночный сноп — именинник наряжали в сарафан и кокошник (пензенск., симбирск.); привязывали к снопу палки или солому, обозначая руки, надевали на него белую насовку (одежду типа сарафана) и кичку (головной убор) (смоленск.); либо накидку (смоленск.). Дожиночный сноп мог выражать своим антропоморфным видом женское или мужское начало, соответственно давалось снопу и «имя»: последний сноп, сделанный из ржи в виде человека и одетый в женскую одежду: «саян», рубаху, платок, называли Солохой; сделав из овса другую фигуру и надев на него мужскую одежду: штаны, рубаху, шапку, давали имя Овсей (смоленск.).
Иногда дожиночный сноп, имевший антропоморфный вид, назывался спорыньей (смоленск.), что происходило от традиционного образа спорыни, олицетворявшего собой удачу в работе. Ср. в дожиночной песне:
«Усё лето спорыня,
Усё лето спорыня
С нам на нивушке была.
А теперь спорыня,
А теперь спорыня
Сорвалася сы корня».
(псковск.; Земцовский И.И. 1970. С. 529).
Спорыньей также называли изготовленную в конце жатвы из сдвоенных колосьев особую куклу (псковск.), так как сам раздвоенный ржаной колос имел подобное название. Такой колос, найденный на поле, должен был обеспечить достаток хлеба в доме, поэтому его приносили в избу и клали в передний угол к иконам. Отсюда и приветствие, адресованное жнеям: «Спорынья тебе в дом!» (Белозерье). Название спорыньи происходит от Спорыша (первоначально «спорыш» — двойное зерно или колос; «царь-колос»), являющегося в восточнославянской мифологии воплощением плодородия; его представляли в виде белого кудрявого человека, который ходит по полю, иногда вместе с Богом и раем. Ср.:
«А наш пригонятый
Белый кудреватый,
По полю ходит
Да жней пригоняет.
Мы жали, радели —
Горелки хотели.
«Спасибо, спорышенчик,
Что по полю ходил,
Что по полю ходил,
Что по полю гулял,
Молодых жней пригонял!»
(смоленск.; Добровольский В.Н. 1903. С. 253).
С дожиночным снопом совершались различные обрядовые действия. Его использовали для гаданий: девушка собирала срезанные для последнего снопа «пясточки» (горсти) и складывала в общий дожиночный сноп, если все гости собирались парами, то считалось, что девушка в этом году выйдет замуж, если же «пясть» была лишней — то и девушка останется незамужней; иногда сжатые «грудки» овса собирались в сноп с пересчетом с помощью слов: «чет» и «нечет»; если в снопе оказывалась четное количество «грудок» овса, то считалось, что этот год семья проживет в полном составе; если же выпадал нечет (по поверьям, нечетное число предвещало убыль), то знали, что кто-нибудь в семье умрет или выйдет замуж. Гадали не только по количеству пясток срезаемого хлеба, но и на снопе, связанном из последних сжатых колосьев, что делали, в основном, беременные женщины и незамужние девушки. Женщины, ожидавшие ребенка, садились на сноп и смотрели, кто подползет: если жук — то родится мальчик, мурашка — девочка. Девушки, сидя на снопе, тоже следили, если подползет «козявка» (какое-нибудь насекомое), это означало замужество. По зернам из дожиночного снопа гадали о посеве: из него брали три колоса, отдельно из каждого вылущивали зерна и зарывали в землю в укромном месте. Если быстрее всходили зерна первого колоса, это означало, что лучший урожай даст в будущем году ранний сев; если зерна второго — средний, третьего — поздний.
Кроме гаданий со снопом совершались и другие магические действия. Так, на дожиночный сноп садилась хозяйка и приговаривала: «Ржица-матушка, народи на лето получше этой, а если такой, то не надо никакой» (Некрылова А.Ф. 1991. С. 317). В Никольском у. Вологодской губ. женщина поднимала дожиночный сноп на голову и говорила: «Вот эдакий высокий расти овес на прок!» (Потанин Г. 1899. С. ). В Белозерье по окончании жатвы последнего снопа, жница кланялась на все четыре стороны с приговором: «Овсяная жнивушка, отдай мне силушку на всю студеную зимушку!» (Духовная культура Северного Белозерья. 1997. С. 120). В Чухломском, Кологривском уездах Костромской губ. и в Смоленской губ. дожиночный сноп брался женщиной, которая каталась с ним по ниве с просьбой о возвращении силы: «Нивка, нивка, отдай мою силку». (Добровольский В.Н. 1903. С. 260) (см. Катание/кувыркание по земле).
После срезания дожиночного снопа на поле часто устраивалась трапеза: участники садились, расстилали скатерть и ели (основной пищей была яичница или каша), при этом оставляли небольшой кусок хлеба, который несли за пазухой или в лукошке, а затем клали «Илье под бороду» (см. Дожинки).
«Одетый» таким образом сноп две женщины с песнями и плясками несли на помещичий двор, где одна из них, под исполнение песен, хлестала сноп веником, стремясь обеспечить урожай на будущий год, так как ритуальное магическое действие — хлестание и битье имеет продуцирующую функцию. В Московской губ. последний украшенный сноп также приносился на барский двор и передавался барину за «выкуп» в виде угощения и мелких подарков; в данном случае сноп несла женщина, знающая все песни и умеющая бойко ответить на вопрос.
Украшенный различными способами, либо превращенный в чучело последний сноп несли с поля все дожинщицы вместе; сноп держали, подняв его кверху. При этом пели:
«Ох и слава богу,
Что жито пожали!
Что жито пожали
И в копы поклали:
На гумне стогами,
И в клети закромами,
А с печи пирогами».
(смоленск.; Земцовский И.И. 1970. С. 520).
При возвращении с поля, входя в дом, говорили:
«Жали — пожали,
Три пряди нажали,
Первая прядь — на еду,
Вторая прядь — на семена,
Третья прядь — про запас».
(Пинежье; Некрылова А. Ф. 1991. С. 317).
При внесении дожиночного снопа в избу, происходил ритуальный выгон насекомых, в особенности мух, из дома, что представляло собой «высылание их на небеса за снегом» (Гура А.В. 1997. С. 444).
При этом отмечена вариативность предметов, с помощью которых выполнялись обрядовые действия и различность произносимых приговоров.
Выгоняя насекомых из дома дожиночным снопом — ржаным или овсяным (а также ольховыми ветками, колосьями ржи, березовым веником, хранившимся в избе со времени троицко-купальских праздников), говорили: «Мухи, блохи, вон, хозяйка идет в дом! Ступайте, тараканы, клопы, вон, хозяйка идет в дом» (московск.; Зернова А.Б. 1932. С. 34); «Кишьте, мухи, вон, идет хозяин (т.е. обрядовый сноп) в дом» (вологодск.; Терновская О.А. 1981. С. 141); «Мухи, вы, мухи, ступайте вы вон: мы работу свою кончили, простору нам дайте и волю» (вологод.; Гура В.В. 1965. С. 208); «Клопы, блохи, цыганы (тараканы) вон из избы; скот на двор» (вологодск.); «Рожь с поля — муха в поле!» (смоленск.; Пашина О.А. 1998. С. 156); «Как у нас на поле не осталось хлеба на корню, так и у нас не оставайся ни мух, ни блох, ни клопов, ни тараканов» (петербургск.; Терновская О.А. 1981. С. 142) и т.д. При этом, последним снопом либо мели по полу, либо трижды делали крестное знамение в избе (или просто махали в воздухе). Особенностью данного обряда в Белозерье и Череповецком у. Новгородской губ. были действия, производимые с березовыми прутьями, контактирующими с дожиночным снопом: хозяйка несла с поля домой «пожинальник» под левой рукой корешками вперед, при этом отламывала по дороге три прута березы и втыкала в сноп. Входя в дом, не открывала сама дверь, а ждала, пока ей откроют; проходила с последним снопом в передний угол, где трижды крестилась, вынимала прутики из снопа, ставила «пожинальник» под иконы, а прутиком хлестала различные предметы и всех родных, находящихся в избе с приговором: «Мухи, клопы, блохи и тараканы, убирайтесь вон, а нам хозяевам дайте покой» (Герасимов М.К. 1900. С. 133-134), затем березовые прутики сжигались в печке.
На Смоленщине основным мотивом приговора являлось заклинание зимы и вызывание снега: «Черные мухи из хаты, белые в хату» (Добровольский В.Н. 1906. С. 109) (Ср. в словенской поговорке: «Когда белые мухи летают (выпадает снег), «черные мухи» околевают» (Гура А.В. 1997. С. 445). Изгнание мух в Ветлужском у. Костромской губ. сопровождалось заклинаниями, связанными с мотивом жатвы, которую предстоит совершить самим мухам: «Мы свою ниву выжали, теперь вы ступайте жните» (Терновская О.А. 1981. С. 144). «Таким образом, улетающие мухи приобретают символическую функцию небесных жнецов, участников иной жатвы, совершаемой зимой на небесах». (Терновская О.А. 1979. С. 110).
Верили, что руки, вымытые таким образом, не будут болеть (ярославск.). Затем сноп помещали либо в самой избе — в передний угол («красный», кут, под образа, под иконы, в «судки», на божницу, на «тябло»), на «полавошник», лавку; либо вне избы — на поветь, где он хранился до Покрова Богородицы, когда им «закармливали скотину с осени», т.е. с этого начиналось зимнее кормление скотины в хлевах: сноп раздавали по горсточке всем домашним животным и птицам: коровам, лошадям, овцам, свиньям, курам и т.д. с целью уберечь скотину от возможной зимней бескормицы, болезней и других бед и напастей.
Происходило это следующим образом: хозяйка вставала рано утром «до свету» и накрывала на стол: стелила скатерть, приносила холодец и хлеб, садилась и ела, так как закармливать скотину можно было только на сытый желудок. Затем отрезала по кусочку хлеба каждой скотине, брала с собой последний сноп — «бороду» и шла в хлев, где раскладывала хлеб по четырем углам («в наугольники»), вставала на середину хлева и просила «хозяина», который «поставил скотинку на место (на зиму): «Хозяюшко — батюшко, хозяюшка — матушка, ставлю я милова живота — скотинку на всю студеную зимку. Вы ее пойте и кормите, теплом обогревайте и спать мистечко давайте!» (Духовная культура Северного Белозерья. 1997. С. 125). Произносила эти слова три раза, кланялась в четыре угла, после чего, молча, раздавала по горсточке из дожиночного снопа каждому животному. Здесь, как и в случае срезания колосьев для дожиночного снопа, сохранялся запрет на разговор (Белозерье). Иногда последний сноп раздавался скоту в рукавицах, чтобы скот зимою не мерз (ярославск.). В некоторых местах (московск.) дожиночный сноп хранили в сусеке до посева; зерна с этого снопа примешивали к семенам, которыми производился первый весенний сев.
Обрядовые действия с дожиночным снопом близко связаны с обрядом «бороды» и катания/кувыркания по земле. Колосья, оставленные на «бороду» иногда срезались для вязания дожиночного снопа, который в некоторых северо-западных губерниях России также носил подобное название. Все ритуальные действия, производимые с последним снопом, были направлены на то, чтобы сохранить силу в самих колосьях, так как зернам дожиночного снопа придавалось особое значение — они должны были способствовать процветанию всего дома и хозяйства.
материал подготовлен
Баранова Ольга Геннадьевна
С дожиночным снопом совершались различные обрядовые действия. Его использовали для гаданий: девушка собирала срезанные для последнего снопа «пясточки» (горсти) и складывала в общий дожиночный сноп, если все гости собирались парами, то считалось, что девушка в этом году выйдет замуж, если же «пясть» была лишней — то и девушка останется незамужней; иногда сжатые «грудки» овса собирались в сноп с пересчетом с помощью слов: «чет» и «нечет»; если в снопе оказывалась четное количество «грудок» овса, то считалось, что этот год семья проживет в полном составе; если же выпадал нечет (по поверьям, нечетное число предвещало убыль), то знали, что кто-нибудь в семье умрет или выйдет замуж. Гадали не только по количеству пясток срезаемого хлеба, но и на снопе, связанном из последних сжатых колосьев, что делали, в основном, беременные женщины и незамужние девушки. Женщины, ожидавшие ребенка, садились на сноп и смотрели, кто подползет: если жук — то родится мальчик, мурашка — девочка. Девушки, сидя на снопе, тоже следили, если подползет «козявка» (какое-нибудь насекомое), это означало замужество. По зернам из дожиночного снопа гадали о посеве: из него брали три колоса, отдельно из каждого вылущивали зерна и зарывали в землю в укромном месте. Если быстрее всходили зерна первого колоса, это означало, что лучший урожай даст в будущем году ранний сев; если зерна второго — средний, третьего — поздний.
ответы на сканворды и кроссворды
подбор и поиск слов по маске
1) Связка срезанных стеблей с колосьями (хлебных злаков и некоторых других растений).
2) Излучение в виде лучей, искр, исходящих из одного центра (перен.).
3) Большой букет, охапка цветов (перен.).
Какие животные имеют прямоугольные зрачки?
У коз, овец, мангустов и осьминогов прямоугольные зрачки.
Сообщение на экране монитора: «Внимание! Вы изменили положение мыши! Для того, что бы изменения вступили в силу, перезагрузите компьютер!»
Есть два рода дураков: одни не понимают того, что обязаны понимать все; другие понимают то, чего не должен понимать никто.
Если Вы заметили ошибку, сообщите нам пожалуйста об этом,
мы обязательно ее устраним и сделаем сайт еще интереснее!
Сообщение на экране монитора: «Внимание! Вы изменили положение мыши! Для того, что бы изменения вступили в силу, перезагрузите компьютер!»
